Читать книгу "Пригласи меня войти  - Дженнифер МакМахон"

Но сейчас Элен хотелось чего-то еще. Она повернулась к Рили.

– Я слышала голос Хетти, – сказала Элен.

– У Дикки?

– Да.

– Что она сказала?

«Опасность. Ты в опасности».

– Она сказала: «Спаси ее».

– Кого?

– Полагаю, того родственника, которого я могу найти. Того, о котором говорила пожилая дама.

Рили нахмурилась и прикусила нижнюю губу.

– Что-нибудь еще?

– Она сказала… сказала, что я в опасности.

– Знаешь, Элен, не пора ли остановиться?

Остановиться? Элен не могла поверить, что именно Рили, а не кто-то еще, предлагает ей отойти от дел.

– Не могу. Не знаю, как это объяснить, но я не могу. Хетти хочет… нет, она добивается, чтобы я это сделала.

Рили помолчала, глядя на Элен.

– А ты когда-нибудь думала о том, что, может быть, она действует не в твоих интересах? Или просто издевается над тобой?

– Почему? С какой стати ей это делать?

– Не знаю, Элен. Потому, что это забавно и любопытно. Потому, что она может это делать.

– Нет. – Элен покачала головой. – Все не так, Рили. Я знаю, что до сих пор она не сбивала меня с пути. И чувствую, что она нуждается во мне.

Рили пристально посмотрела на Элен.

– Хорошо, как скажешь. Но будь осторожна, ладно? Просто помни, что вещи не всегда таковы, какими они кажутся.

* * *

Элен выключила компьютер, потерла глаза и закрыла маленькую записную книжку, которую стала называть «Тайной Хетти». Элен около двух часов проработала в интернете, и все, что ей удалось найти за это время, было именем дочери Энн. У Сэмюэля Грэя и Энн Уайткомб Грэй было двое детей: Джейсон, родившийся в августе 1968 года, и Глория, родившаяся в апреле 1971 года. Элен нашла копию свидетельства о рождении Глории – ее среднее имя было Мэри, и она родилась в 15.40, – но не более того. Были сотни результатов по именам Джейсона и Глории Грэй, но Элен не знала, как сузить параметры поиска.

Нат по-прежнему спал и даже не пошевелился, когда Элен вернулась и включила свет на кухне.

Она посмотрела на угловой стол, где стоял его ноутбук. Он был открыт и передавал зеленоватые изображения с трех видеокамер, установленных во дворе. Элен стала рассматривать их. Там не было никакого движения, кроме деревьев, очертаний фургона, где находились они с Натом, и темного силуэта недостроенного дома, маячившего позади.

Она заметила природный дневник Ната, засунутый под ноутбук, и раскрыла его. Вот первая запись: большая голубая цапля на болоте. Потом дикобраз, самец и самка кардинала, красная белка. Потом набросок оленя, сделанный Натом в тот день, когда он провалился в болото. Рисунок был весьма хорошим, и его художественные навыки увеличивались с каждым следующим эскизом. Перевернув страницу, Элен обнаружила новые рисунки белого оленя с дотошными примечаниями о наблюдениях. Пока она продолжала листать, ее живот завязывался в узлы. Страница за страницей были покрыты рисунками белой оленихи и поспешными записями, которые становились все более неразборчивыми. Например, там говорилось: «Ее глаза меняют цвет… tapecum ludicum?», или «она вышла на середину болота и исчезла», или «следы растворились».

Одна запись гласила: «Это наша игра. Словно детская игра в салочки».

Элен дрожащими пальцами переворачивала страницы.

Нат дошел почти до конца эскизного блокнота, и на девяносто процентов это были рисунки и записи о белой оленихе. Ближние планы ее морды и глаз. Заметки о примерном росте и весе.

– Бог ты мой, – пробормотала Элен, уверенная в том, что видит дневник одержимого человека. Ей стало тошно до мозга костей.

Потом она добралась до последней страницы, где стояло сегодняшнее число.

«Сегодня она дожидалась меня в нашем обычном месте. Она была явно расстроена, что я опоздал. Она посмотрела на меня так, словно говорила: «Пожалуйста, больше не заставляй меня ждать тебя». Потом она ускакала так быстро, что я никак не мог догнать ее».

Глава 30

Олив

10 сентября 2015 года

Хетти снилась ей последние несколько недель, с тех пор, как она надела мамино ожерелье. Во сне Олив не только видела Хетти, но и была ею. Она стояла перед своим домом у болота. Потом услышала крики мужчин и лай собак, приближавшихся к ней.

Сны заканчивались одинаково: с петлей на шее и повешением на старой белой сосне. Олив просыпалась на диване в гостиной и сначала была совершенно дезориентированной: она по-прежнему считала себя Хетти, просыпавшейся в тесной кривобокой хижине.

– Ты как, нормально? – Отец стоял над Олив в семейных трусах и футболке. Его волосы были взъерошены, глаза отекли.

– Да, – ответила Олив. – Просто дурной сон.

– Ты кричала во сне, – сказал он. – Напугала меня до чертиков. Я крепко спал, но сразу помчался сюда. Я подумал… не знаю, что я думал.

– Извини. – Она потерла лицо и потрясла головой, избавляясь от остатков сна.

– А когда я прибежал сюда, ты говорила во сне.

– Да? И что я сказала?

– Ты сказала: «Я всегда буду здесь», – ответил отец.

По спине пробежал холодок.

– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь, Олли? – спросил отец. Он положил руку ей на лоб, проверяя температуру. – У тебя какой-то странный вид.

– Я в полном порядке, папа, – сказала Олив. Но все было далеко не в порядке.

– Если завтра ты заболеешь, позвоню Рили и узнаю, сможет ли она составить тебе компанию.

– Не надо, папа. У меня правда все хорошо.

– Включая твои дела в школе?

– Там все отлично, – сказала она.

Это была правда: хотя прошло лишь несколько дней, новый учебный год начинался лучше предыдущего. До сих пор Олив не пропустила ни одного урока. Она выполняла домашние задания и приходила подготовленной.

– Хорошо, тогда давай еще немного поспим, – сказал отец. – И постарайся обойтись без кошмаров.

– Больше никаких кошмаров, – заверила она. И это тоже было правдой, поскольку Олив больше не собиралась спать.

Она подождала, пока наверху стало тихо, потом вышла на кухню, где взяла фонарик и сунула его в свой рюкзак. Выскользнув на улицу через заднюю дверь, Олив пересекла двор и пошла через лес на болото. По пути она остановилась у дуплистого дерева на краю двора и пошарила внутри в глупой надежде обнаружить записку. Ничего, кроме сосновых иголок и кусочков древесной коры.

Ночь была прохладной и лунной. В воздухе ощущалась влага, льнувшая к коже.

Когда Олив добралась до болота, оно было окутано туманной дымкой. Олив показалось, что она увидела фигуру на другой стороне, там, где когда-то стоял дом Хетти. Олив провела по воде лучом фонарика и пошла по краю в сторону каменного фундамента, но там никого не было.